ООО «Инжиниринговый центр «Русэлпром»
ДОБАВЛЯЕМ ЖИЗНИ ЭНЕРГИЮ
ЧЕЛОВЕК МЕСЯЦА
ЧЕЛОВЕК МЕСЯЦА
“
Уникальность компании создается удивительными людьми, которые ежедневно творят и реализуют свои идеи. Зачастую, мы знаем наших коллег только в рабочем моменте.
Однако, наши люди настолько разнообразны, творчески и необычны, и мы в этом разделе хотим познакомить вас с каждым их них.
Однако, наши люди настолько разнообразны, творчески и необычны, и мы в этом разделе хотим познакомить вас с каждым их них.
Макаров Лев Николаевич
Генеральный конструктор
Управление развития персонала
Генеральный конструктор
Управление развития персонала
— Как Вы попали в отрасль?
— Все произошло как-то само собой. Я окончил достаточно успешно школу, мне нравилось учиться и мои успехи были отмечены медалью. Круг моих интересов был широк, я занимался в кружке юных натуралистов, меня привлекал мир животных, увлекался химией, в пятом классе впервые смонтировал детекторный приемник, в последствии радиотехника стала моим хобби, к концу школы уже монтировал супергетеродинные приемники и даже собрал первый телевизор. Однажды собрал электродвигатель из магнита и школьной перьевой ручки, на которую приспособил магнитопровод и обмотку, а перьедержатель распилил и соорудил коллектор. Помню, как с большим волнением включал мотор в сеть 220 В через обычную плитку. К великому изумлению двигатель раскрутился только из скользящего контакта летели искры. Но не это определило мои пристрастия к электрическим машинам. Я мечтал поступить в МФТИ на радиоэлектронный факультет, но меня не взяли по состоянию здоровья. Мы жили, как я сейчас люблю говорить, в трущобах фешенебельного района г. Ярославля с печным отоплением, и я часто болел, что привело к простудам и атакам ревматизма, так, что у меня развился порок сердца, и я часто освобождался от экзаменов. Пришлось подать заявление в Ивановский энергетический институт, который принимал медалистов без экзаменов. Поступил на электромеханический факультет, а на третьем курсе, когда на факультете была создана группа по электрическим машинам, я подал заявление. Так что к электрическим машинам меня привело стечение обстоятельств, о чем сейчас и не жалею. С 1961 года занимаюсь электрическими машинами и до сих пор не утратил интерес к этим необыкновенным и замечательным устройствам. Электрическая машина вобрала в себя глубокую теорию, чрезвычайно сложную технологию изготовления, гениальность изобретателей и великий каждодневный труд миллионов электромехаников, каждый из которых работал и работает над ее улучшением. Без электрической машины невозможно себе представить нашу жизнь. Я счастлив, что выбрал специальность эту специальность. Можно сказать, многое удалось познать и сделать в этой отрасли, но я отдаю себе отчёт, что многого не успел постичь, поэтому постоянно учусь у своих коллег и соратников и ещё многое предстоит сделать.
— Какое Ваше самое большое достижение в жизни?
— Это сложный вопрос, если надо выбрать одно самое важное достижение. Успехов было немало в том числе и на профессиональном поприще. Начинал с самых низов. Всего добивался сам. Одной из ярких страниц была работа в студенческом отряде на целине, когда мы в товарных вагонах с большими приключениями проехали почти полстраны. Тогда я освоил специальность помощника комбайнера. Время было трудное, голодное, но веселое! На целине я был два года подряд в районах, близких к Семипалатинскому полигону. Тогда испытания атомных бомб проводилось в атмосфере, что безусловно не могло не сказаться на здоровье.
— Какой Ваш девиз в жизни?
— «Никогда никому не верить, все подвергать сомнению!» Эти слова всегда помогают мне в жизни. Все авторитеты, догмы, правила и нормы необходимо пропускать через свой мозг. Только собственное понимание того или иного явления может приблизить тебя к истине. Кстати и свои представления, тоже надо перепроверять, что я постоянно и делаю.
Мне пришлось вступать в спор с мэтрами электротехники и научными институтами, например с ВНИИЭМом, по вопросам, казалось бы, давно изученным и «всем понятным». И каждый раз это правило выручало меня. Я удивляюсь сейчас, как я в то время, будучи молодым инженером, смог додуматься до многих серьезных вещей. Мне повезло быть участником разработки и освоения всех серий электрических машин: АO, A2, 4A, АИ вплоть до последних серий 7AVE, 8Au. Например, когда создавалась серия А2, я работал инженером, а затем начальником лаборатории Ярославского электромашиностроительного завода. Мы испытывали первые двигатели, и я фактически нес ответственность за достоверность испытаний. Двигатели были успешно сданы междуведомственной комиссии, однако, когда изготовили первые партии в производственных условиях, выяснилось, что их перегрев составлял 160 оС вместо 80. Главному конструктору пришлось срочно ввести изменения с увеличением расхода обмоточной меди почти на 50%. Мне пришлось идти к нему с объяснениями, написав предварительно заявление об уходе. Главный конструктор Часовников В.Н. своим внешним видом и строгости к подчиненным напоминал Королева С.П. Однако, он почему-то не выгнал меня, вероятно, потому что я был хотя и молодым инженером, но что-то разглядел во мне. Только, когда я уходил от него сказал – испытывайте двигатели до тех пор, пока не получатся хорошие результаты. Действительно после нескольких испытаний двигатели перегрев постоянно понижаясь пришел к желанным 80 градусам. Пришлось погрузиться в теорию, выяснилось, что в двигателе имеются «добавочные потери», которым не придавалось особого значения и существующими лабораторными испытаниями они не определись. Пришлось освоить специальные методики и выяснилось, что скос пазов ротора, который в классической теории электрических машин служит для снижения шумовых характеристик, является основным провокаторам появления высоких «добавочных потерь». Опыты подтвердили данные предположения. Отказ от скоса пазов значительно снизил «дополнительные потери», что позволило стать двигателю «холодным». В дальнейшем это «открытие» позволило существенно рационализировать двигатели, что принесло предприятию экономию около 5 000 тонн электротехнической стали и 1 500 тонн меди. Результаты моих исследований были использованы в ряде диссертаций.
Исследованию добавочных потерь должно быть уделено повышенное внимание и в настоящее время, когда в стандартах эти потери предписано определять. Мы многое достигли в этом направлении, но предстоит ещё много сделать. Нагляден недавний пример, когда мы стали разрабатывать двигатели для нового МЕТРО 2020 внедрение специальной конструкции паза ротора (наш главный расчётчик Захаров Алексей Вадимович нашел его описание в одной из моих старых работ и предложил использовать) значительно уменьшило потери в двигателе, что позволило перейти с медного ротора на алюминиевый. Характеристики нового двигателя даже улучшились. Хочется здесь поблагодарить за весомую поддержку в этом вопросе Антона Александровича Бедекера и Алексея Борисовича Зуева, без помощи которых эту идею было бы трудно воплотить в жизнь. Однако внедрение данного предложения, дающего значительную экономию Русэлпрому (до 140 тысяч рублей на 1 двигатель, а при сегодняшнем спросе на данный двигатель до 160 млн. рублей в год), сдерживается низкой оснащенностью роторозаливочного участка ВЭМЗ, требуется значительное оснащение его новым прогрессивным оборудованием, о чем я не устану говорить.
Вообще конструктор, если это действительно конструктор, в своей работе должен решать сверхзадачу. Пройти по лезвию бритвы, сопоставить несопоставимое, решить нерешаемое, найти золотую середину и трижды перепроверить себя и других. Вот почему слова «никогда никому не верить» так важны для меня.
Мне пришлось вступать в спор с мэтрами электротехники и научными институтами, например с ВНИИЭМом, по вопросам, казалось бы, давно изученным и «всем понятным». И каждый раз это правило выручало меня. Я удивляюсь сейчас, как я в то время, будучи молодым инженером, смог додуматься до многих серьезных вещей. Мне повезло быть участником разработки и освоения всех серий электрических машин: АO, A2, 4A, АИ вплоть до последних серий 7AVE, 8Au. Например, когда создавалась серия А2, я работал инженером, а затем начальником лаборатории Ярославского электромашиностроительного завода. Мы испытывали первые двигатели, и я фактически нес ответственность за достоверность испытаний. Двигатели были успешно сданы междуведомственной комиссии, однако, когда изготовили первые партии в производственных условиях, выяснилось, что их перегрев составлял 160 оС вместо 80. Главному конструктору пришлось срочно ввести изменения с увеличением расхода обмоточной меди почти на 50%. Мне пришлось идти к нему с объяснениями, написав предварительно заявление об уходе. Главный конструктор Часовников В.Н. своим внешним видом и строгости к подчиненным напоминал Королева С.П. Однако, он почему-то не выгнал меня, вероятно, потому что я был хотя и молодым инженером, но что-то разглядел во мне. Только, когда я уходил от него сказал – испытывайте двигатели до тех пор, пока не получатся хорошие результаты. Действительно после нескольких испытаний двигатели перегрев постоянно понижаясь пришел к желанным 80 градусам. Пришлось погрузиться в теорию, выяснилось, что в двигателе имеются «добавочные потери», которым не придавалось особого значения и существующими лабораторными испытаниями они не определись. Пришлось освоить специальные методики и выяснилось, что скос пазов ротора, который в классической теории электрических машин служит для снижения шумовых характеристик, является основным провокаторам появления высоких «добавочных потерь». Опыты подтвердили данные предположения. Отказ от скоса пазов значительно снизил «дополнительные потери», что позволило стать двигателю «холодным». В дальнейшем это «открытие» позволило существенно рационализировать двигатели, что принесло предприятию экономию около 5 000 тонн электротехнической стали и 1 500 тонн меди. Результаты моих исследований были использованы в ряде диссертаций.
Исследованию добавочных потерь должно быть уделено повышенное внимание и в настоящее время, когда в стандартах эти потери предписано определять. Мы многое достигли в этом направлении, но предстоит ещё много сделать. Нагляден недавний пример, когда мы стали разрабатывать двигатели для нового МЕТРО 2020 внедрение специальной конструкции паза ротора (наш главный расчётчик Захаров Алексей Вадимович нашел его описание в одной из моих старых работ и предложил использовать) значительно уменьшило потери в двигателе, что позволило перейти с медного ротора на алюминиевый. Характеристики нового двигателя даже улучшились. Хочется здесь поблагодарить за весомую поддержку в этом вопросе Антона Александровича Бедекера и Алексея Борисовича Зуева, без помощи которых эту идею было бы трудно воплотить в жизнь. Однако внедрение данного предложения, дающего значительную экономию Русэлпрому (до 140 тысяч рублей на 1 двигатель, а при сегодняшнем спросе на данный двигатель до 160 млн. рублей в год), сдерживается низкой оснащенностью роторозаливочного участка ВЭМЗ, требуется значительное оснащение его новым прогрессивным оборудованием, о чем я не устану говорить.
Вообще конструктор, если это действительно конструктор, в своей работе должен решать сверхзадачу. Пройти по лезвию бритвы, сопоставить несопоставимое, решить нерешаемое, найти золотую середину и трижды перепроверить себя и других. Вот почему слова «никогда никому не верить» так важны для меня.
— Расскажите о послевоенном времени. Каков Ваш посыл следующему поколению?
— Я застал начало войны и победу. Ярославль был прифронтовым городом. Его постоянно бомбили. Через Волгу проходил очень важный мост, связывающий нас с Сибирью. Чтобы обмануть фашистов, было построено несколько ложных мостов, их и разрушили, а настоящий мост остался целым. Помню, как выли сирены, и мы с мамой неслись в бомбоубежище. Видел, как сходились лучи прожекторов на вражеских самолетах, и потом летели трассирующие пули. Один из сбитых самолетов был установлен недалеко от «фешенебельного района» на центральной площади города, и я по нему лазал. Потом мы перестали прятаться при звуках воздушных тревог, так их было много. Мама увидела в какой-то хронике, что от домов остаются целыми только печные трубы, и мы во время бомбежек жались к своей старой печи.
Отец прошел войну от Москвы до Берлина в армии маршала Рокосовского К.К., у меня даже сохранилась фотография папы на фоне поверженного Рейхстага.
Я помню День Победы, это был солнечный весенний день, на улице вышло много народу, играла музыка и в воздух стреляли со всех сторон. Отец пришел с фронта, но многие родные и близкие не вернулись, однако предстояли трудные голодные и холодные послевоенные годы.
Наверно это диалектика, но практически все наши прошлые поколения столкнулись с войной. Мои родители очень много пережили. Но они были счастливы в советское время, время которое было человечнее и чище нашего. Потом была перестройка и лихие 90-е, которые по нам прошлись похлеще боевых действий. И сейчас время опять очень сложное. В связи с этим хочется пожелать новым поколениям, прежде всего, мира.
Журнал «Электричество» №9 2023. Лев Николаевич Макаров (к 85-летию со дня рождения)
Отец прошел войну от Москвы до Берлина в армии маршала Рокосовского К.К., у меня даже сохранилась фотография папы на фоне поверженного Рейхстага.
Я помню День Победы, это был солнечный весенний день, на улице вышло много народу, играла музыка и в воздух стреляли со всех сторон. Отец пришел с фронта, но многие родные и близкие не вернулись, однако предстояли трудные голодные и холодные послевоенные годы.
Наверно это диалектика, но практически все наши прошлые поколения столкнулись с войной. Мои родители очень много пережили. Но они были счастливы в советское время, время которое было человечнее и чище нашего. Потом была перестройка и лихие 90-е, которые по нам прошлись похлеще боевых действий. И сейчас время опять очень сложное. В связи с этим хочется пожелать новым поколениям, прежде всего, мира.
Журнал «Электричество» №9 2023. Лев Николаевич Макаров (к 85-летию со дня рождения)
Бородин Дмитрий Анатольевич
Кандидат технических наук, доктор электротехники, ведущий инженер – конструктор Отдела разработки низковольтных электрических машин
Кандидат технических наук, доктор электротехники, ведущий инженер – конструктор Отдела разработки низковольтных электрических машин
Если позволите, расскажу сначала о самом ярком своем впечатлении в жизни. У моего деда в Грозном позади дома была беседка, обвитая виноградом. Когда я родился, дед закатал 10 литровую банку вина на свадьбу своего внука. Это вино выдерживалось в погребе на нижней угловой полке.
К 15 годам у меня появился голос. Возник неожиданно, в один момент. Я передразнивал оперного певца и почувствовал, что … получается. Не буду судить о качестве, но было, по крайней мере, громко. Через полгода меня пригласили в Грозненскую народную оперную студию в удивительный коллектив. Руководителем его и одновременно педагогом по вокалу был Виктор Анатольевич Соколов – бывший певец Большого театра. Основной костяк включал около 20 человек. Состав участников был весьма разнообразен: от фрезеровщика до профессора. Это были «солисты», которые занимались в студии на постоянной основе три раза в неделю. Всех объединяла любовь к музыке и оперному искусству. Студийцы часто давали сольные концерты. Иногда студия объединялась с хором музыкального училища, и оркестром филармонии. Мне повезло солировать в «Риголетто», «Евгении Онегине», «Хованщине» и «Пиковой даме». Не скрою, в какой-то момент мне пришлось делать трудный выбор между искусством и наукой, между оперой и электротехникой. Я выбрал науку и поступил в аспирантуру МЭИ.
Перед самой поездкой в Москву состоялась моя свадьба. Гостей собралось много. Открыли дедовское вино, которому было, как и мне - 24 года. Оно было великолепно! Я сохранил три литра на свою золотую свадьбу. Поставил банку на старое место.
В работе над диссертацией время пролетело быстро. В стране тем временем наступили годы лихолетья. Началась чеченская война. Дом в Грозном оказался в самом центре сражений. Именно в этом месте была расстреляна танковая колонна в ту страшную новогоднюю ночь. Улица много раз переходила из рук в руки. Но старый дом, сильно поврежденный снарядами и пулями, выстоял. Когда бои стали затихать и война переместилась в горы, я отправился в Грозный. Оставалась призрачная надежда на то, что все вернется к старой жизни. Город был весь в руинах подобно Сталинграду. Мозг отказывался верить в то, что видели глаза. Почему то вспомнилось дедовское вино. Наверняка оно уничтожено: не взрывом так мародером. И первое, что я сделал, попав в разбитый дом – полез в подвал. Он был разграблен и пуст. И только встав на колени и пошарив рукой на самой нижней полке, я понял, что вино уцелело.
Целую неделю я провел на крыше, латая многочисленные дыры. Надо мной пролетали с низким ревом нагруженные бомбардировщики. Через несколько минут слышались глухие взрывы в горах и пустые самолеты возвращались. При этом звук их моторов был намного выше. Днем в городе было тихо, но по ночам со всех сторон начиналась стрельба - непрерывная и частая.
Моя поездка подошла к концу. В последнюю ночь я вместе с уцелевшими соседями собрались во дворе дома. Была теплая, звездная южная ночь. Вокруг гремела канонада. Высоко над нашими головами летали трассирующие пули. Но это нас уже не пугало. Мы вспоминали как хорошо и дружно мы жили до этой войны. Я не выдержал и принес заветное дедовское вино. Мы пили, закусывая душистой майской клубникой, и мне вдруг ужасно захотелось петь. Наверно, глупое желание – петь под треск автоматных очередей. Но я встал и запел свою любимую вещь – Серенаду Дон-Кихота Дмитрия Кабалевского. Надо сказать, что развалины соседних домов усилили голос, и он звучал как в концертном зале с отличной акустикой. Песня закончилась верхней нотой «ля бемоль» и… наступила тишина. Не стреляли. Мы переглянулись. Десять секунд, двадцать… потом одиночный выстрел, потом очередь, другая. И понеслось как прежде. Но не стреляли же когда пел. Значит слушали. Обе стороны. Это был триумф. Больше ничего подобного в жизни не было. Вот она - волшебная сила искусства!
Чтобы рассказать о своем главном достижении в жизни - зайду издалека. Защитив в 1992 году диссертацию по электрическим машинам в МЭИ, мне пришлось несколько лет работать в совершенно других областях. Причиной тому было тяжелое положение семьи в результате чеченской войны. Сменил ряд профессий от вахтера до директора гостиницы и супермаркета. В начале нулевых годов в моей профессиональной биографии была яркая вспышка - проект «Московские монорельсовые дороги». Здесь были реализованы самые передовые решения того времени по линейному тяговому электроприводу. Идеи воплощались в жизнь за считанные месяцы. Но проект закончился, вместе с ним и деньги, а семья росла. Пришлось снова менять род занятий. И тогда возникла мысль о том, что заниматься электротехникой можно и самому, независимо от работы, места, капризов руководства и пр. Электротехника это не только профессия, это страсть, одержимость, место, где находят выход мечты и чувства. Была выбрана стезя истории электротехники, которая начавшись как увлечение, вывела меня на дорогу профессионального писателя. Первые шаги давались непросто. Не хватало знаний, еще не был выработан стиль написания, методология поиска. Честно признаться, и мнение начальства, коллег по работе к моему занятию было весьма скептическим. Приходилось скрывать от других свое любимое дело. Работать в стол. Но без этого увлечения я уже не представлял своей жизни. Слова Данте Алигьери стали моим девизом: «Следуй своей дорогой, и пусть другие люди говорят что угодно».
Большую поддержку в то время оказал старейший российский журнал «Электричество», с которым я тесно сотрудничаю уже много лет. За все время было издано пять книг и десятки статей. О чем они. О том, что история электротехники насыщена, увлекательна и разнообразна! В ней есть место для подвига и подлости, для беззаветного служения идее и страсти к наживе, для полета мысли и рутинной работы. По мере проникновения электричества, во все области человеческой деятельности складывалось особое электротехническое сообщество, объединяющее в себе не только ученых, инженеров и предпринимателей, но и общественных деятелей, художников, писателей, журналистов, архитекторов, музыкантов, артистов и, конечно, широкие массы потребителей. Возник пестрый в своем многообразии, но единый в своем движении электрический мир, который является неотъемлемой частью нашей цивилизации. И это, наверно, главное, что удалось мне показать в своих работах.
Журнал «Электричество» №9 2023. Дмитрий Анатольевич Бородин (к 60-летию со дня рождения)
К 15 годам у меня появился голос. Возник неожиданно, в один момент. Я передразнивал оперного певца и почувствовал, что … получается. Не буду судить о качестве, но было, по крайней мере, громко. Через полгода меня пригласили в Грозненскую народную оперную студию в удивительный коллектив. Руководителем его и одновременно педагогом по вокалу был Виктор Анатольевич Соколов – бывший певец Большого театра. Основной костяк включал около 20 человек. Состав участников был весьма разнообразен: от фрезеровщика до профессора. Это были «солисты», которые занимались в студии на постоянной основе три раза в неделю. Всех объединяла любовь к музыке и оперному искусству. Студийцы часто давали сольные концерты. Иногда студия объединялась с хором музыкального училища, и оркестром филармонии. Мне повезло солировать в «Риголетто», «Евгении Онегине», «Хованщине» и «Пиковой даме». Не скрою, в какой-то момент мне пришлось делать трудный выбор между искусством и наукой, между оперой и электротехникой. Я выбрал науку и поступил в аспирантуру МЭИ.
Перед самой поездкой в Москву состоялась моя свадьба. Гостей собралось много. Открыли дедовское вино, которому было, как и мне - 24 года. Оно было великолепно! Я сохранил три литра на свою золотую свадьбу. Поставил банку на старое место.
В работе над диссертацией время пролетело быстро. В стране тем временем наступили годы лихолетья. Началась чеченская война. Дом в Грозном оказался в самом центре сражений. Именно в этом месте была расстреляна танковая колонна в ту страшную новогоднюю ночь. Улица много раз переходила из рук в руки. Но старый дом, сильно поврежденный снарядами и пулями, выстоял. Когда бои стали затихать и война переместилась в горы, я отправился в Грозный. Оставалась призрачная надежда на то, что все вернется к старой жизни. Город был весь в руинах подобно Сталинграду. Мозг отказывался верить в то, что видели глаза. Почему то вспомнилось дедовское вино. Наверняка оно уничтожено: не взрывом так мародером. И первое, что я сделал, попав в разбитый дом – полез в подвал. Он был разграблен и пуст. И только встав на колени и пошарив рукой на самой нижней полке, я понял, что вино уцелело.
Целую неделю я провел на крыше, латая многочисленные дыры. Надо мной пролетали с низким ревом нагруженные бомбардировщики. Через несколько минут слышались глухие взрывы в горах и пустые самолеты возвращались. При этом звук их моторов был намного выше. Днем в городе было тихо, но по ночам со всех сторон начиналась стрельба - непрерывная и частая.
Моя поездка подошла к концу. В последнюю ночь я вместе с уцелевшими соседями собрались во дворе дома. Была теплая, звездная южная ночь. Вокруг гремела канонада. Высоко над нашими головами летали трассирующие пули. Но это нас уже не пугало. Мы вспоминали как хорошо и дружно мы жили до этой войны. Я не выдержал и принес заветное дедовское вино. Мы пили, закусывая душистой майской клубникой, и мне вдруг ужасно захотелось петь. Наверно, глупое желание – петь под треск автоматных очередей. Но я встал и запел свою любимую вещь – Серенаду Дон-Кихота Дмитрия Кабалевского. Надо сказать, что развалины соседних домов усилили голос, и он звучал как в концертном зале с отличной акустикой. Песня закончилась верхней нотой «ля бемоль» и… наступила тишина. Не стреляли. Мы переглянулись. Десять секунд, двадцать… потом одиночный выстрел, потом очередь, другая. И понеслось как прежде. Но не стреляли же когда пел. Значит слушали. Обе стороны. Это был триумф. Больше ничего подобного в жизни не было. Вот она - волшебная сила искусства!
Чтобы рассказать о своем главном достижении в жизни - зайду издалека. Защитив в 1992 году диссертацию по электрическим машинам в МЭИ, мне пришлось несколько лет работать в совершенно других областях. Причиной тому было тяжелое положение семьи в результате чеченской войны. Сменил ряд профессий от вахтера до директора гостиницы и супермаркета. В начале нулевых годов в моей профессиональной биографии была яркая вспышка - проект «Московские монорельсовые дороги». Здесь были реализованы самые передовые решения того времени по линейному тяговому электроприводу. Идеи воплощались в жизнь за считанные месяцы. Но проект закончился, вместе с ним и деньги, а семья росла. Пришлось снова менять род занятий. И тогда возникла мысль о том, что заниматься электротехникой можно и самому, независимо от работы, места, капризов руководства и пр. Электротехника это не только профессия, это страсть, одержимость, место, где находят выход мечты и чувства. Была выбрана стезя истории электротехники, которая начавшись как увлечение, вывела меня на дорогу профессионального писателя. Первые шаги давались непросто. Не хватало знаний, еще не был выработан стиль написания, методология поиска. Честно признаться, и мнение начальства, коллег по работе к моему занятию было весьма скептическим. Приходилось скрывать от других свое любимое дело. Работать в стол. Но без этого увлечения я уже не представлял своей жизни. Слова Данте Алигьери стали моим девизом: «Следуй своей дорогой, и пусть другие люди говорят что угодно».
Большую поддержку в то время оказал старейший российский журнал «Электричество», с которым я тесно сотрудничаю уже много лет. За все время было издано пять книг и десятки статей. О чем они. О том, что история электротехники насыщена, увлекательна и разнообразна! В ней есть место для подвига и подлости, для беззаветного служения идее и страсти к наживе, для полета мысли и рутинной работы. По мере проникновения электричества, во все области человеческой деятельности складывалось особое электротехническое сообщество, объединяющее в себе не только ученых, инженеров и предпринимателей, но и общественных деятелей, художников, писателей, журналистов, архитекторов, музыкантов, артистов и, конечно, широкие массы потребителей. Возник пестрый в своем многообразии, но единый в своем движении электрический мир, который является неотъемлемой частью нашей цивилизации. И это, наверно, главное, что удалось мне показать в своих работах.
Журнал «Электричество» №9 2023. Дмитрий Анатольевич Бородин (к 60-летию со дня рождения)